Секретное оружие Люфтваффе. Автор martefi.

Секретное оружие Люфтваффе.

Шел восьмой день вероломного нападения админов Warsiba на тамошних пилотов, красные дивизии бодро продвигались в сторону Риги, где окопался враг, и, казалось, ничто не может остановить их победного марша, как вдруг…

Это вылет начинался как самый обычный, единственно, Механик как обычно запоздал с подключением… Дез бодро завел группу курсантов на фронтовую цель, по своему обыкновению забравшись по бомберски на высоту, так что зены открылись у всех прямо под брюхом. Ушлые курсанты, зная, чего можно ждать от командира-бомбера, ловко спикировали на цель и начали работу. Держатели зен держали их плохо, и многие илы получили незначительные повреждения. Кроме того – цель трусливо пряталась рядом с населенным пунктом средней упитанности, так что зены били и оттуда.

Тем не менее – по цели отработали, зены убили, цель изрядно потрепали. И тут-то враг применил какое-то секретное оружие, избирательно сдвигающее крышу. Жертвой стал несчастный Механик.

Для начала он в усмерть поссорился с Дезом на предмет того, какие зены по нему стреляют, деревенские или городские. (Стреляли, естественно городские, фронтовых зен на тот момент в живых не осталось). Затем, вместо того, чтобы отходить вслед за всей группой, он сказал, что пойдет сейчас держать зены, и его там убьют, и пусть все теперь о нем плачут. Механика, конечно же, тут же и убили.

Курсанты, выдрессированные в ШЛМ выполнять любой приказ командования, подняли плач, но какой-то вялый и неубедительный. Механик, оскорбленный в лучших чувствах, немедленно заявил, что раз так, то он немедленно запрещает все курсантские вылеты, поскольку много тут этих курсантов умирает. Никто не смог понять хода мыслей Механика, потому что в том вылете убились как раз Механик с Дезом, причем Дез-то хоть убился по делу, а Механик однозначно убился веником.

Убившийся веником Механик ушел дуться в отдельный канал, а курсанты задумались о том, надо ли выполнять такой приказ (надувшийся Механик немедленно издал приказ в письменном виде). К Механику в отдельный канал заходили то один, то другой, и подобные ходоки не прекращались еще несколько дней. Все кругом живо обсуждали случившееся. Были высказаны следующие версии:

1. Механик был напимшись. 2. Механик был накуримшись. 3. Механик был уколовшись. 4. Механик перетрудился в ШЛМ. 5. Механик ударился головой при выполнении ПЗМ. 6. У Механика ПМС. 7. Во всем виноват спец корр. Мартефи, потому что мало писал про Механика, и вот Механик решил совершить что-нить такое, чтоб точно попало в центральную прессу. 8. Во всем виноват спец корр. Мартефи, потому что много писал про Механика, и теперь Механик решил его невзначай прикончить во время сдачи зачета, а всем сказать, что Мартефи сам разбился.

Как только была высказана эта последняя версия, Мартефи немедленно впал в шоковый ступор, выпил валерьянки больше обычного, и по своему обыкновению побежал горько рыдать Пропеллеру в жилетку. Пропеллер, однако, был суров, утешать Мартефи отказался, а жилетку, и без того мокрую как подгузник Хаггис, запрятал подальше от Мартефи в парашютную сумку, отчего у Деза – потомственного десантника приключился микроинфаркт – он живо представил себе, как во время прыжка руки судорожно выдирают кольцо, а вместо купола над головой хлопает жилетка.

Дезу накапали валерьянки из запасов Мартефи, а тем временем из канала, где отшельничал Механик, вернулась комиссия, пытавшаяся выяснить, какая муха его укусила. Комиссия сообщила, что Механик Имя Год рождения и Адрес прописки укусившей его мухи сообщить отказался. Вместо этого Механик пытался логически обосновать свое решение, чем довел до инфаркта уже комиссию. Запасы валерьянки неумолимо таяли, а с новыми поставками возникли проблемы, поскольку пока красные вели свои разборки, синие изрядно потрепали сапплай.

Сначала Механик пытался утверждать, что ему не хочется краснеть за курсантов. А также бледнеть и зеленеть. Комиссия в ответ заявила, что главное, чтобы Механик не посинел, потому что теперь ему осталось только перейти на синюю сторону, и война тут же будет проиграна. На вопрос, почему за курсантов надо краснеть, Механик гордо открыл статистику, и тут, к своему удивлению, обнаружил, что бьются курсанты относительно мало, как все другие штурмы. Выбивают конечно чуть поменьше, чем прочие, но ведь на то они и курсанты.

Ни мало не смущенный Механик отвечал: - Ладно, хрен с ней, статистикой, не о том речь. Вот скажите мне, почему за все время Варсибовских полетов ни один курсант из тех, кому осталось два зачета, не выложил ни одного трека? Комиссия попыталась осторожно выяснить, почему именно те курсанты, которым осталось два зачета, а не один и не три, и где было сказано, что они обязательно должны что-то выложить, и в течение какого периода, и почему только сейчас Механик об этом упоминает, и где предупреждения и т.п… Как вдруг оные курсанты, которым осталось два зачета, в полном составе – а именно Гоша и Мартефи – нахально вломились в ТС и попросту предъявили по треку, выложенному ровно в отчетный период, чем испортили всю красоту бюрократической процедуры. - А ну вас совсем, - рассердился Механик, - решение принято, обжалованию не подлежит, кому что не нравится – на форум. От предложения выпить валерьянки отказался, о чем был составлен акт.

Гудящие как пчелиный улей курсанты отправились на форум, и к своему ужасу обнаружили, что Механик каким-то образом успел заразить Штурмана, этого кристальной души человека. Укусил, наверное. На Первую учебную опустился средневековый мрак, запахло охотой на ведьм.

Для начала Механик со Штурманом на пару (а пара у них слетанная) закатили всем курсантам сцену ревности, почему мол, эти курсанты ходят тренироваться к летчикам основного состава, а не к ним – Штурману с Механиком. На вопрос курсантов «А че?» им было сказано, что пилоты основного состава жалуются, что их терроризируют курсанты первокурсники с требованиями ну хоть чему-нибудь их научить. - Волки позорные, сявки дранные, стукачи ШЛМвоские! – бушевали первокурсники. – Да мы вас всех за то, что капнули… Мы вам пасть порвем, моргалы выколем… Редиски вы все… Да мы вас бритвой по горлу, где Бритва? Бритва спешно уехал в отпуск, основной состав попрятался по проектам и другим учебным эскадрильям, однако озверевших первокурсников это не остановило. Сначала был отловлен Джокер, которого заставили научить Мартефи держать высоту на обратном вираже. Джокер хотел жить. Поэтому очень быстро научил всех чему сказали, просил не бить его уж очень сильно, и самое главное – слезно умолял, никому не говорить, что он кого-то чему-то учил, а если вдруг спросят – сказать, что он в дела первой не вмешивается, просто показал, каких умений он ожидает от поступающих в истребители. - Ладно, - сказали первокурсники, - ты одно нам скажи, ты на нас стучал? - Век свободы не видать! – поклялся Джокер. - А кто стучал? - Братва, да вы что? Никто не стучал, мы все правильные пацаны, мы все сами еще не забыли, как на первом курсе учились… - рыдал Джокер. Успокоить его было нечем, так как валерьянка у Мартефи к тому моменту кончилось. - Блин, откуда же они узнали? – удивились курсанты, и пошли бесчинствовать дальше. Следующим отловили Пропеллера, который слонялся неподалеку. Почему он не спрятался – загадка, скорее всего всему виной его нездоровая любовь к первокурсникам. Мягкотелый Пропеллер не отделался, как Джокер, парой тройкой маневров. Вконец распоясавшиеся курсанты отправили его в первую эскадрилию к Механику со Штурманом, уверять их, что никто ни на что не жалуется.

Штурман с Механиком его слушать не стали, а послали подальше, а именно в третью эскадрилью, пригрозив в случае чего уронить на голову самосвал снега, а то и потяжелее чего.

Испуганный Пропеллер не знал куда деваться – тут урки-курсанты, там Штурман с Механиком. От валерьянки остались одни воспоминания.

На следующий день курсанты, кипящие благородной яростью, еще рыскали в поисках пилотов основного состава. Неожиданно на горизонте нарисовались Механик со Штурманом, потребовали у всех паспорт с пропиской и заявили, что сейчас будет тренировка. Никто им, конечно же, не поверил, тренировок не было уже очень давно, а вместо последней, назначенной несколько дней назад и торжественно разрекламированной, состоялось импровизированное совещание – часа на полтора.

Однако на этот раз курсанты просчитались – еще бы, теперь перед ними были зараженные неизвестным вирусом существа, а не те милые люди, которых все так давно знали и любили в качестве преданных ценителей записанных курсантами треков. Теперь они были хуже Смершевцев-нквдистов. Те хоть сами расстреливали тех, кто им не нравился, а не заставляли их расстреливать друг друга.

Мартефи получил приказ взлететь и расстрелять Строна, пока тот пытается выполнить раверсман. Трассы Мартефи ложились настолько далеко, что ни у кого не оставалось сомнений в том, что он мажет нарочно. - Ага, - мстительно заметил Штурман, - не можешь, значит, да? Ну, сейчас я с тобой займусь. Взлетай на Лавке. Раз за разом появлялся Мартефи на филде, запускал мотор и пытался начать выруливать. Раз за разом падал на него коршуном Штурман и безжалостно расстреливал из пушечной Чайки. Механик, глядя на это, злорадствовал. - Штурман, да ты че? – пытался орать Мартефи. – Я ж хочу программу на Лавке отлетать, на кой хрен ты меня притащил сюда, те пострелять не во что было? - Молчи, урод, - орали на него другие курсанты, - ща доорешься до того, что новый зачет введут, назовут «взлет под вулчем», так мы вообще тут в первой эскадрилии пожизненно будет сидеть. Мартефи плакал: - А я-то так в Механика верил, так верил… Даже хотел рассказать ему, как технически можно организовать зачет «посадка ила без рулей и/или элеронов»… - Вот мы тебе сейчас расскажем… - шипели другие курсанты.

Никто уже не помнил, что где-то когда-то на свете была такая вещь, как валерьянка.

Под натиском синих откатывались от Риги красные дивизии, сотрудники СД и РСХА удовлетворенно потирали ручки – испытания секретного оружия Люфтваффе превзошли даже самые смелые ожидания.